Воинов на берегу уже не было, но костер горел, и собаки вновь носились по берегу.

– Уф, – донесся облегченный вздох Тиира. – Я уж думал, тебя достали! Давай сюда бутылочку, Леганда зацепили. Стрелой пронзили плечо. Ничего, сам себя врачует, крепче камня наш мудрец оказался!

Стражники снялись с места только после полудня следующего дня. Еще не один раз, уже днем, лучники пускали над поверхностью топи стрелы. Правда, в трясину беглецам приходилось нырять не каждый раз, стрелы порой пролетали совсем уж в отдалении. Один из серых, обвязавшись веревкой, попытался нащупать дно, но провалился в трясину с головой и потом долго плевался под хохот собратьев на берегу. Диск Раммы жарил затылок, ног Саш не чувствовал вовсе, тело зудело, но самой мучительной была пытка жаждой. Горло пересохло, язык одеревенел, в глазах стояли красные круги, но даже прокашляться было нельзя. Едва затих лай собак и стук копыт удаляющихся всадников, Саш нетерпеливо шевельнулся, но под негодующее шипенье Тиира замер вновь. В наползающих сумерках обнаружились и наблюдатели. Вздрогнули колючие кусты, из укрытий выползли все те же шестеро лучников, с разочарованием оглядели топь, но стрелы тратить больше не стали. Обгоняя сумерки, на небо наползли тучи, хлынул дождь. Ночь действительно обещала быть темной. С упоением задирая головы и глотая холодные капли, друзья выбрались на берег. Ныли колени и ступни. Ноги, руки, плечи, живот опухли, покрылись дряблыми разводами. Леганд пошатывался, зажимая правое плечо, но от помощи отказался.

– Все в порядке, – прошептал он, кривясь от слабости. – Меня не так-то просто вывести из строя. Не обращайте внимания. Нагноения не будет. Не поверите, но лучшее средство для очищения крови как раз те пиявки, что успели некоторое ее количество у нас отсосать. К сожалению, мне пришлось проглотить остатки целебной смеси, поэтому согреться нам больше нечем.

– Согреемся, – мрачно пообещал Тиир, стряхивая с одежды комья тины, – и ноги разомнем. Пробежаться придется. Пойдем настолько быстро, насколько ты сможешь.

– Я-то смогу, – согласился Леганд, поднимая лицо к небу. – Я крепкий. Ну что, отжал одежду?

Тиир, только что вновь натянувший на плечи куртку, с досадой сплюнул, тугие струи ливня мгновенно намочили ее опять.

– Пищи больше нет, – вздохнула Линга, завязывая мешок. – Испорчена.

– Пища будет, – оглянулся Тиир. – К тому же с нами охотница!

Линга смахнула с лица мокрую прядь, осмотрела лук, оперла его о землю, сняла с рога петлю тетивы, спрятала ее на груди.

– Забудь пока, что я охотница, – пробурчала недовольно. – Надеюсь, что дерево не испортится – хорошая работа, надежная, но ясно будет, только когда просохнет.

– В какую сторону предстоит пробежаться?

Саш чувствовал, что только бег может привести их в чувство, разогнать сон, притупить голод. Да и напьешься ли каплями дождя?

– Подождите-ка! – воскликнул Леганд, шагнул к топи, изогнулся над трясиной, сорвал огромный лист горшечницы. – Последний дар от болотного чуда!

Глянцевый лист напоминал плоскую чашу. Леганд встряхнул его несколько раз, поднес к метелке мокрого деревца, качнул растение, и зеленая чаша наполнилась холодной водой.

– На север пойдем, к горам, – твердо сказал Тиир. – Должен быть там проход к Башне. Топи на горных склонах мне еще не встречались, а по скалам лазить нам уже приходилось. Да поспешить надо, пока дождь. Если серые не найдут наших следов, вернутся. Судя по разговорам, их пешим путем в погоню из самого Селенгара послали. Сначала следовали за нами по берегу, затем пошли напрямую. К счастью, не успели перехватить. Если бы до Снарка добрались да вытрясли из него, куда мы путь держим, и сразу направились к Гиблому лесу, не ушли бы мы от них!

– А мы пока еще и не ушли, – спокойно заметил Саш.

– Уйдем! – уверенно бросил Тиир, перехватывая в руке копье. – Уйдем, но однажды столкнемся лицом к лицу.

Глава 12

Райба

Если первое поселение напоминало обычную деррскую деревню с притулившимися шатрами случайных кочевников, то второе оказалось настоящим военным лагерем. Разве что кузни не было, чтобы не долетал звон до равнины, где рыскали и ищейки серых, и разведчики лигских нари. Зато поблескивали в глубоких ямах над углями черные котлы, играл на ветру флаг Эйд-Мера – две горы и поднимающийся Алатель между ними. Не менее шести дюжин палаток двумя рядами огибали вытоптанную площадку, где около варма разномастных ополченцев занимались повседневными делами. Кто-то пытался научиться самым простым движениям с мечом, кто-то упражнялся в стрельбе из лука, кто-то чинил ветхую одежду, мастерил доспехи из сыромятной кожи. Но все они – молодые и старые, покрытые старыми шрамами и свежими повязками – немедленно бросали свои дела, завидев странную процессию: высокого, плечистого нари, юного плежца, почти подростка, вооруженного луком и роскошным мечом, коротышку банги со сверкающей под лучами заходящего Алателя пикой и огромного пса, который при большом желании смог бы увезти на собственной спине всех троих. Впереди шла Райба, замыкал процессию Негос. Один из воинов шагнул вперед, и тут только Дан понял, что это сам Бродус – так не напоминал бравого главу стражи Эйд-Мера усталый, широкоплечий мужчина, промокающий куском ткани потертости от тяжелого доспеха.

– Ну вот ты и вернулся, – глухо сказал воин, коснувшись груди Хейграста тыльной стороной ладони.

– Пока еще не вернулся, – тихо ответил нари.

– Три месяца прошло, – прищурился Бродус.

– Полторы дюжины недель и четыре дня.

– Помоги Эл нам счесть каждый день до возвращения в Эйд-Мер, – Бродус не сводил глаз с нари. – Ну что, оружейник, вернемся домой вместе?

– Ты сомневаешься? – поднял брови Хейграст и наконец ответил прикосновением к груди Бродуса. – Куда же еще нам идти? Разве у нас есть другой дом?

– Нет другого дома, – с облегчением улыбнулся Бродус. – Здесь мы в гостях. Правда, хозяев не видно, ушли они вместе с Чаргосом. Вот только не сказали, что есть западная тропа через топь.

– Нет тропы, – покачал головой Хейграст. – Хозяйка Вечного леса дала нам проводников, тина сплеталась под нашими ногами, но, думаю, проваливалась в бездну, едва мы проходили.

– Пришлось, пожалуй, потрудиться лесной владычице, чтобы вывести через топь этого зверя, – кивнул Бродус на Аенора, который не замедлил плюхнуться на вытоптанную землю.

– Об этом ты спроси у шабров, которым не удалось полакомиться нежным мясом банги, – подал голос Баюл.

– Спросил бы, да меткие выстрелы некоторых лучников отправляют шабров сразу в наши котлы. – Бродус махнул рукой в сторону покрасневшей от смущения Райбы. – Вот только не могу сказать, чье мясо нежнее. Банги пробовать не приходилось.

– И это меня немало радует! – воскликнул Баюл при общем оживлении.

Прозвучал смех и погас.

«Невесело тут», – подумал Дан, встретившись взглядом с Бродусом.

– И к нам вернутся улыбки, парень, – словно угадал его мысли воин. – И ты еще будешь гостить у меня дома, я помню свое слово. Хотя едва узнал тебя. Хейграст, посмотри на него. А ведь уходил из северной цитадели мальчишкой!

– Алатель не стал пробегать свой путь быстрее, но каждый прожитый день стоит недель или месяцев, – кивнул Хейграст. – Так что еще до окончания этой войны многие успеют не только повзрослеть, но состариться и умереть…

– И об этом я тоже хочу поговорить с тобой, нари, – вздохнул Бродус. – Райба, не сочти за труд, приготовь нам ктар. Пойдем в шатер, Хейграст. А твоими друзьями… нашими друзьями пока займется Омхан.

– Омхан? – Дан недоуменно оглянулся на заросшего седой бородой воина.

– Он самый, – прогудел знакомый стражник. – Пойдем-ка к костру, да пса держи от меня подальше. Я еще в Эйд-Мере на него без дрожи смотреть не мог.

Райба не оставила без ктара и друзей. Дан вдыхал приятный запах, и ему казалось, что нет никакой войны, что враги не топчут равнину Уйкеас и улицы Эйд-Мера, что Аддрадд не жжет деррские деревни, а Леганд, Саш, Линга, Тиир, Ангес не странствуют в опасных землях и тоже где-то вдыхают незабываемый аромат. И что Лукус все еще жив…